|
|
Сизиман Добрый дух Сизимана На карте Ванинского района есть несколько мест, при взгляде на которые я непременно испытываю желание когда-нибудь там побывать. Одним из таких магнитов для меня всегда была расположенная в районе мыса Нитуси (Китуси) бухта Сизиман. О тех местах я был много наслышан, смотрел великолепные снимки неоднократно там бывавшего ванинского фотографа Николая Чукина, а также фильм видеооператора и путешественника Александра Грозина, в котором рассказывалось о научной экспедиции, обнаружившей на Сизимане следы стоянок древнего человека. Но больше всего мне хотелось посмотреть на мысе Нитуси легендарную Каменную рощу – окаменелые остатки деревьев секвойя, возраст которых насчитывает несколько десятков миллионов лет. Вот только оказаться там мне никак не случалось. Расположенное на побережье Татарского пролива урочище Сизиман находится на расстоянии почти полторы тысячи километров от Ванино. Попасть туда довольно непросто. Прежде добраться до урочища можно было только морем, но примерно 15 лет назад здесь организовался вахтовый поселок крупной лесозаготовительной фирмы «Форест – Старма». Немного позже владельцы предприятия – американцы проложили от Сизимана до поселка Высокогорный вполне сносную грунтовую дорогу, путь по которой на «вахтовке» занимает 4-5 часов. Моя поездка в заветное место организовалась совершенно неожиданно. В первых числах августа я позвонил Александру Грозину, надеясь раздобыть у него несколько фотоснимков, необходимых администрации Ванинского района для создания районного фотоальбома. И попал, что называется, в яблочко. Александр Святославович с целью создания следующего фильма готовился в очередную экспедицию на Сизиман. Мой звонок, по его словам, оказался как нельзя кстати. Я получил предложение принять участие в поездке, которое, разумеется, охотно принял. К тому же оказалось, что с нами едет, а точнее, нас везет директор рыболовецкой артели Анатолий Ильин, или, как все его уважительно называют, Петрович. Вначале девяностых Петрович ставил на Сизимане ставник национального коллективного хозяйства и с тех времен там остались стоять несколько деревянных строений, в которых размещаются спальный корпус и столовая, вполне подходящие для остановки небольшой экспедиции. Узнав, что я приму участие в поездке, Петрович искренне обрадовался. В этот раз он собирался воплотить в жизнь свою давнюю задумку, установить на одном из мысов Сизимана деревянный крест как память тысячам заключенных, каторжным трудом осваивавших эти места в концентрационных лагерях сперва Феликса Дзержинского, а затем Иосифа Сталина. Петрович увидел во мне надежного помощника, и наша командировка с благословения главы Ванинского района Николая Сергеевича Ожаровского обрела более весомый, уже почти миссионерский смысл. * * * * * Дорога до Сизимана оказалась совсем не такой утомительной, как представлялась. Поездом за 6 часов доехали до станции Высокогорная. Там встретили остальных участников экспедиции: хабаровчан археолога Андрея Малявина, кандидата исторических наук, заведующую кафедрой теории и истории культуры хабаровского института культуры Зою Лапшину, ее студентов Алену Мельникову и Михаила Королько, геолога-минеролога из Комсомольска-на-Амуре Виктора Сучкова и его землячку географа Светлану Кашейкину. Заночевав в поселке железнодорожников, утром на предоставленной лесозаготовительной фирмой «Аркаим» «вахтовке» мы отправились в путь и уже через четыре часа сквозь запыленные окна пассажирской кабины «Урала» разглядывали береговую линию долгожданной бухты. Свое название бухта получила благодаря двум впадающим в нее речкам – Большой и Малой Сизиман. Реки соединяются за несколько сотен метров от моря и уже одним руслом питают Татарский пролив своими водами. Чтобы добраться до базы, расположенной на два километра дальше по побережью у самого подножия мыса Нитуси, необходимо пересечь речку вброд. Сделать это на машине можно только во время отлива. Нам повезло: на момент приезда вода стояла низкая и «Урал» доставил группу до самого места стоянки. * * * * * * Сизиман встретил нас солнцем и полным штилем. Вода была настолько умиротворенной, а окружавший бухту ландшафт таким живописным и восхитительным, что спортсмен и отличник Михаил как только обосновался, тут же зашел в море и, демонстрируя свое атлетическое сложение, с удовольствием пробултыхался в нем не менее получаса. Остальные, не откладывая дела в долгий ящик, отправились к мысу Нитуси в поисках древних артефактов. Во время недолгого осмотра береговой линии среди гальки были найдены первые небольшие куски окаменевшего дерева. Более крупные экземпляры располагались в глинистых слоях и труднодоступных местах верхней части мыса. Первый вечер я посвятил ознакомлению с близлежащей к лагерю местностью. Кругом останки фундамента когда-то располагавшихся здесь воинских частей. Неподалеку от нашей стоянки в море впадает родниковый ручей Безымянный, прежде рядом с ним стояла армейская баня. Метрах в ста от ручья скопление большого количества пустых бочек из-под соляра. Это ржавое кладбище окружено толстыми мазутными пятнами и является явной экологической проблемой для Сизимана, который постановлением губернатора Хабаровского края объявлен памятником природы краевого значения и входит в перечень особо охраняемых природных территорий местного значения. На этом из-за наступления сумерек мои исследования закончились, а в следующие дни мы вместе с Петровичем и его другом Юрием Палыгой были полностью отвлечены на организацию установки памятного знака. Чтобы как-то дополнить свой рассказ, приведу выдержки из дневника преподавателя ДОД ДЭЦ «Косатка» Павла Павликова, побывавшего здесь в составе прошлой экспедиции в 2006 году: «С утра обоими группами отправились на вершину мыса Китуси к базальтовым столбам по окружной дороге, которая идёт от жилого блока бывшей воинской части №38177. На вершине обнаружили 2 бункера и дизель-генераторную станцию. Все строения были без механической и электронной начинки. В подсобном строении дизель-генераторной станции были обнаружены запчасти различного характера, в том числе и радиоэлектронные лампы образца 1965 года. Вниз с вершины спускались по деревянной лестнице, построенной в 40-е годы, которая выходит непосредственно на жилой блок, состоящий из 2-х железобетонных помещений, размещённых в грунте по уровень потолочного перекрытия. Также имеются фундаменты и печи кирпичной кладки, которые до пожара 2001 года представляли собой жилые и командные постройки. От спортзала остался фундамент и несколько спортивных снарядов: брусья, козёл и гриф от самодельной штанги. Не пострадавшим от пожара и практически не затронутым тленом времени оказалось единственное строение, рубленное из брёвен, – карцер с двумя камерами, разгороженными полосами покрытия от полевого аэродрома. Внутри земляной пол. Крыша данного строения хоть и ветхая, но на первый взгляд разрушаться пока не собирается. На площадке между строениями были установлены два спаренных четырёхствольных зенитных пулемёта немецкого образца. Станина одного из них (без стволов) до сих пор находится в рабочем состоянии. Вторая станина в демонтированном состоянии валяется тут - же». * * * * * * На следующее утро сразу после завтрака я, Петрович и Юрий Палыга отправились в вахтовый поселок Форест - Старма на встречу с генеральным менеджером предприятия Павлом Павловичем Гриняевым. Еще в Ванино по заданию главы Ванинского района я связывался с ним по телефону и просил оказать содействие установке памятного знака в качестве выделения бруса, необходимого для строительства креста. Павел Павлович оказался человеком энергичным, общительным и интересным, про таких говорят «со стержнем». Выказав искреннюю заинтересованность нашему начинанию, он не только выделил нужный материал, но и дал распоряжение изготовить крест в местной столярке, что уже на следующий день было сделано в лучшем виде. Покрыв пятиметровый крест привезенной серебрянкой, и оставив его сушиться до третьего решающего дня, мы отправились копать необходимую для установки яму. Учитывая размер и вес изготовленного из лиственницы креста, а также то, что выбранное нами место являло собой каменную отсыпку обочины, идущей вдоль скалы рабочей дороги, задача эта была не из легких. Одолев в борьбе с валунами метр в глубину, мы решили, что надежно укрепим памятный знак, заложив его крупными камнями еще на такое же расстояние выше от земли. То, что идея Петровича установить обреченным здесь на страдание людям памятный знак в конце концов должна быть осуществлена, я понял, прочитав книгу Марины Кузьминой «Сизиман», в которой она проделала большую и важную работу по исследованию документальных материалов, свидетельствующих о том, что в двадцатые годы прошлого столетия Сизиман явился истоком лагерной системы на Дальнем Востоке. Согласно собранным автором сведениям, в 1929 году вышло постановление Совнаркома «Об использовании труда уголовно-заключенных». Суть его в том, что категория заключенных сначала направляется отбывать наказание на Дальнем Востоке, а потом остается там для дальнейшего освоения (колонизации) дальневосточных земель и эксплуатации природных богатств. В свете этого постановления принимаются следующие. Одно из них о предоставлении Центральному Управлению концлагерей лесных массивов на побережье Татарского пролива. Среди первых таких мест лесничество Народное, куда входит Сизиман. Основные направления работы концлагеря № 2 (Сизиман – авт.) – лес и рыба. На второе полугодие 1930 года в концлагерях Дальнего Востока запланировано содержание 25 000 человек. Доля Дальлага в производстве дальневосточного края в конце 1930 года была достаточно велика. 52 процента всей рабочей силы на лесозаготовках края поставлял Лагерь. В 1931 году заключенные Дальлага дали валовой доход 30 миллионов 500 тысяч рублей. Сказать точно, когда начал функционировать концлагерь №2, трудно, но уже в октябре 1929 года в лагере зафиксирована смерть: «Срочнозаключенного 2-го концлагеря Бабенко Трофима Яковлевича, умершего от сотрясения мозга 18.10.29., из списков личного состава исключить». До сих пор на Сизимане можно встретить остатки лагерных сооружений. * * * * * Во время, когда мы занимались подготовкой к установке памятного знака, нам встретились гуляющие вдоль берега лошади. Зрелище неожиданное – море и кони. И не какие-нибудь тощие мерины, а статные, на вид вполне породистые животные. Лошади чувствуют здесь себя уверено, безмятежно разгуливают не только по побережью, но и на территории вахтового поселка рядом с людьми и работающими машинами. Решив перекусить, мы достали нехитрый обед. Лошади, которых я насчитал до 5 голов, тут же обратили на нас внимание, подошли вплотную и стали терпеливо ждать угощения. После в благодарность за краюху хлеба и огурец черный с отливом жеребец благосклонно позволил потрепать себя за гриву. По рассказу лесозаготовителей выходит, что лошади эти как бы ничьи. Питаются растительностью и остатками рабочей столовой. Уже в Ванино я узнал, каким образом они оказались на Сизимане. Первого жеребца, подаренного вору в законе Джему (Евгению Васину), после его смерти сюда на вольные хлеба привезли братки из Комсомольска-на-Амуре. Через какое-то время ему доставили подругу. Так с годами и организовался этот небольшой породистый табун. * * * * * Все это время остальная группа бродила по побережью и увлеченно занималась поиском окаменелостей. Александр Грозин не выпускал из рук видеокамеру и снимал каждую мелочь, набирая видеоматериал для будущего фильма. Особенно ему хотелось доказать, что окаменелое дерево могло служить первобытным людям материалом для изготовления примитивных орудий труда и охоты. Большие надежды в этом он возлагал на Андрея Малявина, который за годы работы археологом научился мастерски изготавливать каменные ножи, скребки, наконечники стрел и прочую утварь, необходимую нашим праотцам для выживания. Сама его палатка, вокруг которой валялось множество целых и колотых камней, костяных и каменных ножей, чем-то напоминала жилище человека времен палеолита. Но, к сожалению, по мнению эксперта, каменное дерево в силу своей слоистости является наименее подходящим исходным материалом. И чтобы уж совсем не огорчать нашего видеооператора, Андрей за короткое время изготовил из небольшого куска окаменелости маленькое, но вполне действенное сверло. До моей поездки на Сизиман сам факт существования Каменной рощи, возраст которой достигает 50 миллионов лет, волновал мое воображение. В то же время возникал резонный вопрос: каким образом деревья за столь долгий период не превратились в труху и пыль? Определенные познания в этой области я обрел благодаря главному хранителю краеведческого музея Солнечного района, кандидату геолого-минералогических наук Виктору Ивановичу Сучкову. Как истинный ученый Виктор Иванович дорожит своей репутацией и уже после нашей поездки электронной почтой прислал мне письмо, которое привожу дословно: «Сообщаю последнюю редакцию представлений об образовании окаменелых деревьев.
Для образования окаменелых деревьев
в районе бухты Сизиман необходимы были два условия. Во-первых, чтобы деревья,
росшие в этом месте, за короткое время были погребены под толщей вулканогенных,
вулканогенно-осадочных пород в результате неоднократных извержений вулкана.
Во-вторых, чтобы после этого в породах долгое время циркулировали насыщенные
коллоидные растворы кремнезёма. В результате дегидратации (обезвоживания) и
раскристаллизации гель кремнезема превратился в халцедон разных цветов –
скрытокристаллическую тонковолокнистую разновидность кварца (SiO2). Замещение
было неравномерным на разных участках, и не везде оно дошло до стадии
халцедона». * * * * * Последний день экспедиции был полностью посвящен установке памятного знака. Утром мы свернули лагерь, перешли вброд речку Сизиманку и складировали свои вещи на территории «Форест - Старма». Крест оказался настолько тяжелым, что грузить его на машину пришлось с помощью крана. Уже на месте тем же краном его опустили в яму, и работа закипела. В течение получаса общими усилиями мы накидали вокруг креста небольшой курган из валунов и булыжников. Приехавший оценить нашу работу и до последнего времени сомневавшийся в правильности выбранного нами места Павел Павлович Гриняев остался доволен. Крест, глядя на северо-восток, величественно возвышался над бухтой. На смену присущему все эти дни беспокойству за результат работы пришло чувство выполненного долга. Остаток дня в ожидании «вахтовки», провели, гуляя по неисследованному участку побережья. Один из утесов, выступавших в море, был удивительно похож на мужской профиль – ярко выраженная лобная часть, почти греческий нос и мощный волевой подбородок, о который с грохотом разбивались волны прибоя. Добрый дух Сизимана, подумал я, глядя в объектив фотоаппарата, и нажал на кнопку затвора.
Евгений Шахрай, |
|
|
|
|
|
|
Администрация Ванинского муниципального района Хабаровского края |
    
|
Внимание! Вы находитесь на старой версии сайта, данная версия не обновляется и содержит неактуальные данные!
| Главная | О районе | Органы власти | Социально культурная сфера | Экономика | Документы | Информация | Муниципальные услуги |
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
